Валек. Поволжье, первая половина XIX в.

Девять из десяти хозяек в старину в один голос назвали бы стирку белья самой хлопотной и неблагодарной домашней работой. Как говорили в народе, совсем не варило (стряпня) бабу постарило, а возня с грязными сорочками и портками. Муж на то и муж, чтобы однажды явиться домой совершенно грязным: еще утром, казалось бы, надел чистейшую сряду (одежду), а к вечеру она уже «присеки огня» (очень грязная). В таких случаях наших прабабушек всенепременно выручал валёк-колотушка – вещь в хозяйстве незаменимая: им можно было и неряшливого муженька поколотить для науки, а лучше всего, вздохнув глубоко и прихватив «уделанные» порты, бежать на речку, чтобы отстукать их до прежней чистоты. Недаром прачек в старину называли «портомойками». Да и само слово «прачка» означает, что белье во время стирки не просто слегка треплют, кое-как полощут, а именно прут (жмут, давят, колотят вальком), прилагая значительные физические усилия.

Действительно, сколько сил и труда надо было положить, чтобы белье и одежда вновь засияли чистотой! И это в те времена, когда не было еще ни стиральных порошков, ни мыла, ни стиральных машин. Грязь из белья тогда, в буквальном смысле слова, выколачивали вальком. Это приспособление было повсеместно распространено на Руси, правда, в разных местах называлось по-разному: чаще всего валек, колотушка, но в иных местах и варта, и лапта, и портомойник, и пральник. Как правило, вальком пользовались при стирке грубых вещей: мешков, половиков, постельников, стеганых одеял, фуфаек и все тех же мужниных портков. Использовали валек следующим образом. Белье, сильно намоченное стиральным раствором или водой (при полоскании), укладывали комом на мостки на речке. Брали валёк за ручку и ударяли нижней его поверхностью по кому белья, пока пластина валька не выбивала из него жидкость. Затем белье прополаскивали в стиральном растворе или воде и повторяли выколачивание белье до тех пор, пока оно не станет чистым.

Стирка белья исконно была чисто женским делом, более того, стирка стала одной из первых женских профессий. С ранней весны до глубокой осени стирали женщины в проточной воде на открытом воздухе, стоя на коленях, на деревянных мостках. Обычно у каждой деревни были свои излюбленные места на реке, где в урочный час собирались деревенские бабы и за разговорами о семейном житье-бытье незаметно для себя отстукивали каждая свои грязные вещи. Так, мостки эти зачастую превращались в своего рода женский, клуб, где, под шлепанье мокрого белья, происходил интенсивный обмен новостями.

У рачительных хозяек прошлого было в запасе немало интересных «безмыльных» рецептов стирки. Так, если белье от долгого употребления теряло свою первоначальную белизну, его помещали на два-три дня в кислое молоко. Для стирки повсеместно использовали отвар фасоли, «картофельную» воду (картофель натирали на терке и вливали в тепловатую воду). Находил применение у прачек и яичный желток, которым перед стиркой натирали пятна на шерстяной одежде.

Можно сказать, что процесс стирки в те далекие времена, несмотря на свою трудоемкость, напоминал настоящее священнодействие. Поэтому и отношение к тем хозяйственным орудиям, которые использовались при стирке было особенное.

Например, валек клали в колыбель новорожденного в качестве оберега, а также подкладывали его под голову младенца во время обряда первой стрижки волос. Во многих местах России существовал такой обычай: муж должен был присутствовать при родах жены и кричать вместе с нею, корчась от мнимой боли. Любопытный вариант этого обряда с использованием валька был зафиксирован в свое время в Полесье: «Измученная схватками жена просит мужа передать ей валек. Но вместо того, чтобы подложить его себе под спину, она вдруг изо всей силы бьет им мужа. На вопрос захваченного врасплох супруга, не рехнулась ли она часом, та отвечает:  «А тебе больно? Вот мне больно, пускай и тебе так же будет». Считалось, что такое поведение роженицы намного облегчает ее страдания во время схваток, а также способствует тому, чтобы роды прошли благополучно и без осложнений.

Удобная ручка, широкая, гладкая, чуть выгнутая поверхность валька соответствует отработанному веками движению во время удара по мокрому белью. Археологические находки свидетельствуют о том, что основная форма валька Х века полностью сохранилась до XIX века; за эти столетия совершенствовались лишь его детали.

Очевидно, что валек подвергался при работе очень серьезным нагрузкам, поэтому дерево, из которого его мастерили, должно было быть тяжелым, прочным, не бояться влаги, не растрескиваться, не коробиться и не пачкать белье. Для изготовления вальков использовалась древесина таких лиственных пород деревьев, как берёза, ветла, липа, осина.

Скульптурность предмета, его объем народные мастера прекрасно подчеркивали резьбой. Её наносили на отдельные, нерабочие части валька – на кончик ручки, на боковые стороны и на верхнюю, чуть вогнутую плоскость. Нижняя, рабочая поверхность предмета оставалась гладкой, так как резьба при выколачивании могла повредить белье.

С древнейших времен человек, охраняя себя от злых сил, покрывал одежду и жилище изображениями-оберегами. Это шло от языческих верований, но сохраняло смысл и в христианскую эпоху. Неизвестный поволжский мастер начала XIX столетия, изготовивший этот валек и украсивший его резьбой, наверняка уже не смог бы объяснить языческого содержания рисунков, а лишь повторил старые орнаменты. А между тем здесь присутствуют несколько древних символов, которые наши далекие предки считали сильнейшими оберегами.

Священное языческое изображение – всадник на коне – являлось одним из символов солнца. Также один из вариантов солярного знака, «Перуново Колесо», очень популярный символ. Смысл этого знака более общий, связанный не только с солнцем, но и с небом, грозой, молнией и громом. Орнамент, представляющий собой комбинацию из треугольников и ромбов, носит название «вспаханное поле». Это символ земли, дарующий плодородие и обеспечивающий рождение детей. Сюжеты с изображением солдат в мундирах были также нередки.

Узорные вальки вешались на стену и были одними из излюбленных украшений крестьянского жилища. Особенно нарядными являлись подарочные вальки, которые парни преподносили девушкам. Одни из них выполняли в виде стилизованной женской фигуры, другие украшали сквозными отверстиями с камешками, бусинами или горошинами, которые при работе издавали характерный «журчащий» звук.

Этот валек представляет для нас особую ценность. Дело в том, что он был подарен Егорьевскому музею в 1912 году знаменитым человеком Алексеем Бахрушиным, страстным коллекционером и создателем Театрального музея в Москве. Впоследствии музей этот был преподнесен Бахрушиным в дар столице и ныне носит имя своего основателя.